Однажды под Новый год

Жил-был Новый год. Он дарил людям радость, а иногда и не очень, это кто что заслужил. И не знал Новый год, какую подлость готовит ему менеджер по продажам Толик.

У Толика была любимая девушка. Одним недобрым хмурым утром она сказала Толику, что он неудачник. И вообще, без фантазии. И бросила его за неделю до Нового года. 

Толик сначала хотел уйти в алкогольный обморок, как какой-нибудь неудачник, но потом передумал и решил, что ему нужно что-нибудь небанальное. Например, провести Новый год одному на бабушкиной даче. 

Как-то с самого начала все не заладилось. 

Дача была очень старенькая и собиралась в ближайшие пять лет помереть и избавить всех от себя. Когда дача увидела Толика, она пожалела, что не умерла раньше, поскольку Толик обещал смерть мучительную. 

Зайдя в дом и разложив все свои припасы, он с ужасом осознал, что забыл взять самое главное, а именно спички, чтобы разжечь печь. Выйдя из домика в морозную тишину и оглядев темные безжизненные окна соседских домов, Толик решил искать подмоги у охранников. Охранники находились через две улицы. Они держали большую лохматую собаку, которую звали Че. Не потому что Че Гевара, а потому что Челюсти. Собака была очень бодрая и кусала все, что движется. А все, что не движется, собака помечала. 

Покусанный и помеченный Толик постучал в дверь. Чей-то голос вежливо поинтересовался, какой макаке там неймется в такой-то день. На хрипящую мольбу Толика ответа не последовало.

Толик ждал. Че ждал. Дверь молчала. Минут через пять дверь выплюнула маленький коробок, внутри которого находилось спасение Толиных замерзающих членов. Честно говоря, он рассчитывал, что охранник слегка обрадуется такому неожиданному визиту и гостеприимно пригласит его войти, потому что ему вдруг отчаянно расхотелось справлять Новый год с самим собой. Но судя по столь неконструктивному диалогу, окоченевший Толик ни в чьи планы не входил. Он грустно поплелся домой. Собака на прощание укусила его за ляжку.

Окружающий мир всеми способами отторгал Толика, суля заморозить всех его будущих детей. Он шел, загребая полные валенки снега. Через сто сорок семь лет и одну потерянную перчатку колючий воздух таки оформился в бабушкин домик. Он подбежал, поцеловал шершавую дверь, признался домику в любви и полез за ключами в карман. 

Ключей не было. 

Карман был, а ключей не было. Они остались где-то в другой части вселенной. 

Толик посмотрел на Луну, покричал на нее матом и принялся взламывать собственную, по бабушкиной линии, дверь. В этой схватке он возмужал и ободрал руки до ушей. Спустя еще сто тридцать пять лет, дверь пала. Толик выдохнул и расправил плечи. Кровь била в висок, адреналин шатался по организму как безумный. Он впервые так ярко проживал жизнь. Он чувствовал себя ниндзей скрещенным с урукхаем. 

А где-то в доме его ждала ледяная печь…

Дачная печь сопротивлялась, как могла. В лице Толика она ненавидела все человечество, которое есть суть саранча. Но когда ты работаешь менеджером по продажам в отделе бытовой техники, тебя почти ничем не остановить и старая печка сделала прощальное «ааакхе», что означало «подавись варвар» и сдалась, разгоревшись трескучим пламенем. 

Он разложил по тарелкам колбасу, хлеб, желтый пахучий сыр. Открыл банку с золотыми балтийскими шпротами. Плеснул в стакан коньяк. Стрелки на часах подсказывали, что прошлый год почти весь вышел и скоро время праздновать новый. Толик посмотрел в окно. Диск Луны мутным пятном серебрился сквозь серые облака, с которых пушистыми хлопьями падал самый стереотипный новогодний снег. Он вышел на улицу, сел на крыльцо и, подняв голову вверх, закрыл глаза. Снежные крошки падали ему на лицо, оставляя после себя горячие мокрые точки. Тишина вокруг сделалась почти физически ощутимой, и Толик понял, отчего буддисты так обожают словесное воздержание. В этом полном безмолвии ему наконец-то открылось, почему он такой неуда…

- Здрасте.

От неожиданности Толик завизжал. Натурально как резаный урукхай. Будем справедливы, здесь нечему стыдиться.

В ночи стояла девушка. Живая. Почему-то в мужской куртке цвета грязи и шапке-ушанке. 

«Сейчас меня убьет женский маньяк», - подумал Толик, хихикнул и неэротично провалился в черное небытие.

Звучное «хрясь» по туловищу в районе лица молниеносно вернуло его к жизни. Все та же посторонняя дева стояла рядом и смотрела на него сверху вниз. 

Глаза, губы, ровные ноги. Толик тоже смотрел оценивающе. Вроде ситуация так себе, но было что-то захватывающее во всем этом. Незнакомка рассматривала его не с презрением, а с интересом и легкой улыбкой. Ему даже показалось, что слегка кокетливо. 

«Вот я брякнулся»,- подумал Толик, и осторожно встал. 

- Я подумал, что вы маньяк, - поздоровался Толик.

- Вообще-то да, но сегодня у меня выходной, - сказала дева и рассмеялась. И Толик тоже.

А потом она протянула ему потерянные ключи, и они снова стали смеяться. Незнакомка оказалась племянницей голоса из-за двери. Она и обнаружила его ключи возле собачьей будки. Толик поинтересовался, как она нашла его, он ведь далеко живет. 

- Нет, что вы. Далеко, это если через поле идти, а если сразу завернуть, то минут пять, не больше, - ответила дева и снова засмеялась. И Толик тоже засмеялся. Еще он хотел немножко поплакать, но рядом была дама и она так смотрела на него, так смотрела. Поэтому он просто ржал до слез. 

Говорят, они до сих пор вместе смеются. 

Что-то в этой истории правда, а что-то нет. 

Главное, не теряйте свои ключи. 

А то вдруг их какой-нибудь маньяк найдет.